Арт-терапия: неортодоксальный, альтернативный или комплиментарный подход к психотерапии

Современная психотерапия располагает огромным объемом эмпирической информации, которая имеет отношение к клинической практике. Эта информация, отражающая биологические, психологические, эпидемиологические, антропологические, психиатрические, культурные (этнические) аспекты психотерапии, оказывает большое влияние на диагностику и лечение различных психических расстройств.

Принимая во внимание научные достижения психотерапии, необходимо также помнить, что она сочетает в себе науку и искусство и предполагает установление и развитие психотерапевтических отношений клиента и специалиста. Эти отношения имеют множество тонких аспектов, что связано не только с признанием важности диагноза, методов лечения и общетеоретической ориентации специалиста, но и индивидуальной неповторимости клиента. Психотерапия является чрезвычайно сложной системой профессиональных воздействий. Учитывая огромное множество влияющих на психотерапевтический процесс факторов, практически невозможно формализовать тот научно-обоснованный алгоритм действий, которому специалисты должны строго следовать. Благодаря своей комплексной природе и огромному множеству связанных с психотерапевтической деятельностью переменных, психотерапию невозможно отнести к точным наукам. Любая психотерапевтическая модель, независимо от степени ее методологической разработанности, должна, в то же время, быть подвергнута определенному упрощению и представлена в виде рабочего алгоритма. Как и в шахматах, определенные аспекты психотерапии должны быть подвергнуты алгоритмизации и систематизации и получить строгое научное обоснование. При этом значительное число рабочих процедур будут представлять собой креативные решения, аналогичные тем, которые характерны для искусства.

В процессе своей работы психотерапевт неоднократно переходит из роли ученого в роль художника и обратно. Эта двойственная позиция требует от него оформленного чувства профессиональной идентичности. Ученый, возможно, будет критиковать психотерапию как ненаучную дисциплину. Художник же будет недоволен теми ограничениями, которые налагает на психотерапию наука. Эти ограничения связаны с тем, что психотерапия по своей сути телеологична: она осуществляется во имя ослабления страданий клиента, рассматривая их как научно верифицируемые и «измеряемые». Психотерапия осуществляется не во имя искусства, и ее цель не заключается в создании творческой продукции. А потому психотерапию следует оценивать не на основе эстетических критериев, а исходя из того, в какой мере она способна облегчать страдания клиента (Calisch 1992).

В своих попытках создать и сохранить психотерапевтические отношения клиницисты неизбежно сталкиваются со сложными клиентами, в частности, с теми, кто не способен или не склонен к вербальному общению. Именно в условиях работы с такими клиентами, пытаясь оценить их состояние, установить с ними психотерапевтические отношения и проводить лечение, стали применяться так называемые экспрессивные, имажинативные, проективные, визуальные психотерапевтические методы.

Значительная эффективность таких методов послужила развитию целого набора психотерапевтических направлений, связанных с психотерапевтическим использованием экспрессивных искусств. Они включают танцедвигательную терапию, драматерапию, музыкотерапию и арт-терапию. Их статус альтернативных или комплиментарных методов отчасти связан с их «молодостью», главенством вербальной экспрессии в психотерапии, а также относительной бедностью эмпирических данных и научных публикаций по этим направлениям психотерапии (Calisch 1992).

Опубликованные эмпирические подтверждения эффективности психотерапии экспрессивными искусствами как правило имеют ряд серьезных недостатков, наиболее частыми из которых являются такие как ограниченный объем исследования, недостаточно строгие критерии отбора, неопределенность диагноза, несоблюдение требований «случайного выбора», неадекватные методы оценки эффектов, отсутствие контрольной группы для сопоставления с неспецифическими терапевтическими эффектами, недостаточные сроки исследования (Eisenberg, et al. 1993).

Альтернативные или комплиментарные подходы в психотерапии нередко имеют более низкую оценку, по сравнению с ведущими или конвенциональными методами, связанными с медицинской моделью психотерапии. Альтернативные или комплиментарные методы как правило подчеркивают взаимосвязь физического, психического и духовного измерений. Иное, более широкое определение альтернативных или комплиментарных подходов в психотерапии основано на их рассмотрении как таких, которые способны чем-либо дополнить сложившуюся медицинскую систему диагностики, лечения и профилактики, удовлетворить те потребности клиентов, которые не могут удовлетворить ортодоксальные подходы, либо предполагают более-менее существенные изменения теоретической базы медицины (Downer, et al. 1994).

Отдел альтернативной медицины при Национальном Институте Здравоохранения США был создан в 1992 г. для того, чтобы способствовать исследованию эффектов применения альтернативных методов лечения и внедрению в сложившуюся систему лечебных воздействий тех из них, которые подтвердили свою эффективность.

В отличие от тех обществ, которые существовали до нас, наше технологическое индустриальное общество характеризуется отделением искусства от жизни. Оно изолировало большинство граждан от занятий искусством, рассматривая их как такую сферу деятельности, которая связана с созданием художественной продукции. Эта продукция подвергается строгой оценке и критике и является предметом купли и продажи, а отнюдь не частью повседневной жизни.

В этой статье будет рассмотрена арт-терапия, которая представляет собой одну из модельностей экспрессивной психотерапии искусством. Она будет сопоставлена с практикой вербальной психотерапии и консультирования, которые иногда также используют различные приемы работы с образами. Как правило, арт-терапия рассматривается как одно из направлений психотерапии, в котором визуальное искусство применяется в качестве ведущего экспрессивного средства во взаимодействии клиента и психотерапевта. Изобразительные средства могут использоваться в психодиагностике и психотерапии в разными типами клиентов, в сочетании с разными лечебными подходами и на разных стадиях психотерапии.

Диагностические и оценочные процедуры в арт-терапии основаны на признании бессознательного и того, что образы являются его естественным «языком». Определенная информация может быть усвоена сознанием лишь благодаря ее передаче посредством образов, и эта информация не может быть передана словами. Визуальные образы более символичны и менее специфичны, по сравнению со вербальной экспрессией. В процессе формирования и создания визуальных образов происходит оживление воспоминаний и фантазий, и клиент зачастую не осознает, какого рода психологическое содержание раскрывают образы. Поэтому содержащаяся в образах информация не подвергается цензуре.

Диагностическую ценность может иметь не только специфическое содержание образов, но и их форма. Существует большое число тестов, основанных на рисовании фигуры человека и последующем анализе элементов конкретного изображения, что позволяет диагностировать различные эмоциональные нарушения. Было бы ошибочно разделять в клинической практике диагностические и психотерапевтические функции арт-терапии. В то же время, эти функции могут быть разделены и исследованы с применением различных научных методов. Так, например, катарсическая функция, характерная для любой экспрессивной терапии искусством, основана на эмпирических свидетельствах того, что выражение связанных с проблемами чувств посредством различных форм искусства позволяет снять эмоциональное напряжение. Изобразительный процесс зачастую сам по себе способен обеспечить отреагирование чувств и их проработку. Катарсическая функция не связана с вербализацией. Некоторое авторы считают, что изобразительная деятельность обеспечивает выражение подавленных, ранее глубоко скрытых переживаний и их последующую трансформацию, и тем самым служит разрядке психического напряжения. Изобразительная деятельность представляет собой один из способов, позволяющих людям выражать свой опыт наиболее целостно, охватывая при этом физический, психический и духовных уровни.

Когнитивные аспекты изобразительной деятельности стали более понятными благодаря начатым недавно исследованиям межполушарного взаимодействия. Эти исследования говорят о том, что первичные познавательные процессы имеют отнюдь не меньшее значение, чем вторичные. Те и другие дополняют друг друга, выступая в качестве комплиментарных способов передачи и переработки информации на протяжении свей жизни человека. В процессе творческой, изобразительной деятельности активны как правое, так и левое полушария мозга, и они должны определенным образом взаимодействовать друг с другом.

Нормальные психические феномены, такие как сновидения, а также патологические феномены, такие как галлюцинации, свидетельствуют, что психическая информация часто сохраняется и выражается именно в визуальной форме. Кроме того, любая мыслительная деятельность, протекающая как на сознательном, так и бессознательном уровнях, осуществляется в визуальной форме (Arnheim 1974). С нейропсихологической точки зрения понятно, почему люди во многих случаях могут получать доступ к ресурсам информации лишь посредством визуального мышления (Horowitz 1983).

В тех случаях, когда переживания нельзя выразить словами из-за того, что они связаны с тем периодом развития, когда речь еще не была сформирована, либо из-за перенесенной психической травмы, изобразительные средства обеспечивают доступ к этим переживаниям. Информация, облекаемая в изобразительную форму, как правило меньше связана с ценностями, чем информация, передаваемая вербально, а потому люди могут относительно легко выражать социально осуждаемые или не принимаемые ими самими грани своего «я» посредством визуальных образов. Другое уникальное свойство изобразительной экспрессии заключается в том, что она обеспечивает как параллельное, так и последовательное выражение психологического материала, что способствует синтезу разрозненных представлений и чувств и личностной интеграции.

В отличие от словесного выражения, изобразительная продукция может служить «транзитным объектом» (Winnicott 1971) и «я»-объектом (Kohut 1971). Изобразительная продукция способствует саморефлексии, поскольку обеспечивает дистанцирование от чувств и снижает концентрация на «я». Еще одно достоинство изобразительной деятельности связано с ее разносторонностью и гибкостью: она может быть использована в разных формах и в разных условиях и доступна при любом виде психического расстройства или физического заболевания, способствуя обогащению новым опытом (Kramer 1958), выступает «способом познания» (Allen 1992), «усиливает эффекты вербальной психотерапии» (Calisch 1982), помогает «говорить без слов» (Cohen & Cox 1995), является «лекарством души» (McNiff 1988), «создает из хаоса порядок» (Ulman 1975) и «превращает обыденный опыт в экстраординарный» (Rubin 1984).При рассмотрении того, как проводится работа с образами в вербальной психотерапии и консультировании, с одной стороны, и в арт-терапии, с другой стороны, можно отметить многочисленные различия и сходства. Что касается различий, то вербальная психотерапия и консультирование основаны на лексических формах, вербальным каналом коммуникации. Психологи, которые используют в своей работе образы, стимулируют своих клиентов к вербальному выражению представлений, которое рассматривается как более предпочтительное. Ученые исследуют преимущества работы с образами в сочетании с техниками вербальной психотерапии. Психология также занимается теоретическим обоснованием и исследованием тех психических процессов и феноменов, которые связаны с формированием образных представлений. Она также изучает психологические функции образов путем проведения экспериментальных исследований.

В отличие от ортодоксальной психологии и вербальной психотерапии, арт-терапия как молодая дисциплина занимается, прежде всего, доказательством ценности образов в познавательной деятельности и творческих процессах. Арт-терапевтическая литература представлена в основном описаниями случаев из практики и результатов качественных исследований.

Арт-терапия тесно связана с творческой активностью клиентов. При этом образная коммуникация рассматривается как равная по своему значению вербальной или даже ее превосходящая. Коммуникативная роль образов анализируется арт-терапевтами в тесной связи с работой клиентов с разными изобразительными материалами и в контексте психотерапевтических отношений. Таким образом, можно заключить, что в вербальной психотерапии и ортодоксальной психологии образы играют ограниченную роль. При этом акцент делается на понятийном мышлении, в то время, как в арт-терапии образы имеют более важную роль и тесно связаны с художественной практикой и творческими процессами. Акцент делается именно на образах, а не на вербальной коммуникации и понятийном мышлении.

Что касается сходства ортодоксальной психологии и арт-терапии, то они обе занимаются изучением роли образов в передаче и переработке информации. Исходя из имеющихся публикаций, можно выделить следующие основные аргументы в пользу эффективности использования образов в психотерапии (Calisch 1992):

• образы позволяют выражать чувства; они также вызывают разнообразные эмоциональные реакции и служат психологическим изменениям;
• образы затрагивают как сознательный, так и бессознательный уровень психической деятельности, обеспечивают доступ к довербальным формам психического опыта; помогают в раскрытии проблемного психологического материала и преодолении защит;
• техники спонтанного и направленного воображения обеспечивают психологические изменения даже при отсутствии интерпретаций;
• образы затрагивают прошлый и текущий опыт, а также позволяют выражать представления о будущем; новые ситуации и модели поведения могут быть смоделированы и проиграны в образной форме, прежде, чем они найдут свое выражение в реальном поведении и будут осмыслены;
• образы позволяют выражать те мысли и чувства, которые трудно выражать в словах, а также способствуют абстракции;
• восприятие и переработка образной информации имеют равную ценность и дополняют друг друга; в то же время они могут осуществляться на разных уровнях психической деятельности; иногда переработка визуальной информации может затруднять или нарушать восприятие.

Исследования указывают на ряд преимуществ, связанных с использованием образов в психотерапевтическом процессе. Ценность образов в качестве для раскрытия переживаний и представлений клиента подтверждается как психологическими, так и арт-терапевтическими публикациями. Важная роль образов для оживления и выражения воспоминаний и достижения инсайта показана в результате многочисленных эмпирических исследований.

Кроме того, экспериментально подтверждено, что работа с образами обеспечивает многообразные физиологические изменения, в том числе, влияет на сердечный ритм, уровень сахара в крови, деятельность желудочно-кишечного тракта, температуру тела. Такие эффекты могут быть прослежены во время погружения клиентов творческую деятельность и формирования образных представлений.

Согласно гипотезе сопротивления, в момент блокировки вербальной экспрессии происходит спонтанное усиление формирования образов. Ранее данный феномен рассматривался как проявление психологического регресса, связанного с переходом от вербальной активности к более примитивным формам психической деятельности. Как и симптомы психических и соматических заболеваний, образы могут способствовать маскировке или раскрытию актуального психологического материала. Предполагалось, что у взрослых познавательная деятельность протекает преимущественно в вербальной форме, которая является более эффективной. Соответственно, познавательная деятельность с опорой на образы рассматривалась как более примитивная или регрессивная. Ее проявления у взрослых, якобы, сопровождаются ослаблением зрелых способов коммуникации. Автор статьи обнаружила, что у большинства взрослых лингвистическая форма познавательной деятельности является ведущей, однако онтогенетически более раннее образное мышление не обязательно предполагает ослабление взрослых форм коммуникации. Образное мышление может обеспечивать восприятие и передачу информации еще до того, как она будет воспринята и передана в словах.

Арт-терапия характеризуется целых рядом особенностей, которые обеспечивают ее терапевтическую эффективность. Согласно имеющимся арт-терапевтическим публикациям, художественно-визуальная экспрессия имеет определенные отличия от работы с ментальными образами. Во-первых, принципиально важно, что изобразительная практика предполагает работу с физическими материалами, позволяя облечь ментальные образы в конкретную, осязаемую форму. Другое отличие арт-терапии от психологических техник работы с образами заключается в том, что в арт-терапии клиентов побуждают к взаимодействию с продуктами своего творчества, рассматриваемыми как внешнее выражение их личностных проявлений. Создавая изобразительную продукцию,  клиент стремится найти форму для выражения своих чувств и представлений и общается с собой и психотерапевтом не столько на вербальном, сколько на символическом уровне.

Арт-терапия затрагивает разные аспекты креативности. Из набора хаотичных стимулов клиент создает некую эстетическую, уравновешенную и упорядоченную форму. Благодаря сублимации, связанной с трансформацией чувств в образы, удается достичь синтеза формы и содержания. Изобразительная деятельность может в одно и то же время обеспечивать выражение эмоций и психологическую дистанцию, необходимую для рефлексии и осмысления чувств. Более того, в процессе творческой работы в арт-терапии происходит объединение сенсорного, кинестетического опыта, с вербальными, когнитивными, символическими аспектами психической деятельности.

Психологические и арт-терапевтические публикации говорят о том, что работы с образами обеспечивает более тесное взаимодействие между сознанием и бессознательным. Это позволяет достигать психотерапевтические эффекты благодаря работе клиента с материалами и созданию изобразительной продукции, даже если вербальные интервенции не применяются.

Независимо от особенностей теоретического обоснования, разные способы работы с образами в арт-терапии связаны с решением одной или нескольких следующих задач: (1) получение  информации об актуальных переживаниях и потребностях клиента и его проблемах (диагнозе); (2) достижение эмпатического контакта, а также принятия и понимания потребностей и переживаний клиента; (3) освоение и тренировка альтернативных способов реагирования на основе достигнутого инсайта, развитие копинговых навыков.

В дополнение к перечислению достоинств работы с образами в психотерапии, необходимо упомянуть о критике такой работы и ее недостатках. Лексическая передача информации является наиболее надежной, поскольку значение слов относительно устойчиво и является общепринятым, в то время как содержание образов, связанных с более ранними стадиями развития и символической экспрессией, более расплывчато и многозначно. Это может вести в неверной трактовке психотерапевтом создаваемых клиентом визуальных образов, а также неверной трактовке самим клиентом тех образов, которые создаются психотерапевтом, если он практикует такой способ взаимодействия с клиентом.

Другой недостаток художественной работы с образами в психотерапии тесно связан с первым и заключается в том, что содержание визуальных образов может быть искажено или изменено в силу того, что символические образы могут заключать в себе множество различных содержаний. Если же не пытаться разобраться в психологической нагрузке образов и ограничиться передачей чувств на визуальном уровне, это может иногда вести к их отчуждению или вытеснению.

Третий недостаток связан с возможным рассогласованием между субъективным переживанием образов и их выражением в конкретной художественной форме. Даже непрофессиональная изобразительная деятельность требует определенных навыков, в том числе, сенсомоторной координации. Четвертый недостаток связан с эстетическими качествами изобразительной продукции. Озабоченность и удовлетворение эстетической стороной изобразительной деятельности и создание высокохудожественной продукции могут приносить клиенту чувство удовлетворения и повышать его самооценку, но, в то же время, препятствовать психотерапевтической работе. И, наконец, пятый недостаток художественной работы с образами в психотерапии имеет отношение к одному из ее достоинств и связан с тем, что изобразительные методы основаны на активности воображения. Некоторые клиенты избавляются от дистресса, уходя в мир фантазий, который представляется им более безопасным и приятным, нежели реальная жизнь. Они охотно выражают свои фантазии в рисунках, и их погружение в такую деятельность может вести к уходу от реальной жизни и ее проблем.

Важной задачей экспериментальных исследований остается подтверждение того, что работа с образами действительно ведет к более успешному решению некоторых психотерапевтических задач. Сопоставление вербально-психотерапевтических приемов, связанных с работой с образами, с арт-терапевтическими приемами позволяет констатировать два фундаментальных различия между ними, а именно: (1) в ходе занятий арт-терапией клиенты как правило более тесно связаны с реальностью, поскольку работают с физическими материалами и создают конкретную продукцию; (2) создание изобразительной продукции требует кинестетической организации и сопровождается развитием творческих навыков, чего не требуется в ходе применения имажинативных или описательных техник. Можно также констатировать наличие у арт-терапии следующих уникальных особенностей: она связана с использованием физических материалов, необходимых для внешнего выражения образов; в ходе арт-терапевтических занятий имеет место комплексное взаимодействие процессов восприятия, ощущения, эмоций, образных представлений (образного мышления), кинестетической активности.

Проведение исследований, затрагивающих данные отличительные особенности арт-терапии, может подтвердить, почему она столь эффективна. Очевидно, что как в психологии, так и в арт-терапии, несмотря на необходимость в дальнейших исследованиях, образы играют очень важную роль в качестве инструмента психотерапии, дополняя более традиционные способы вербального взаимодействия с клиентом. На сегодняшний день имеются богатые данные, полученные в ходе психологических и арт-0терапевтических исследований, которые, в случае их целостного осмысления, могут способствовать совершенствованию работы с клиентами и углублению представлений о механизмах терапевтического воздействия образов.

Разные научные дисциплины располагают также данными, проливающие свет на психологические механизмы и значение изобразительного творчества. Согласно Пинкер (Pinker 1997, p. 210), «эволюция привела к появлению феномена психики, а на основе повледнего возникли культура и искусство». Можно признать, что способность к созданию произведений искусства и восприятию прекрасного имеет в эволюционное происхождение.

Понимание связи между эволюцией и изобразительным искусством может стать более глубоким, благодаря прояснению возможных мотивов творчества и их отличия от мотивов, лежащих в основе оценки изобразительной продукции. По мнению Алланда (Allаnd 1977), способность к изобразительной деятельности не является прямым следствием эволюции; она, скорее, выступает следствием или «побочным продуктом» игры и иного исследовательского поведения, вербальной коммуникации и совершенствования психических процессов, связанных с различением характеристик объектов восприятия. Каждая из этих форм психической активности и поведения имеет свои адаптивные преимущества. Игра и иное исследовательское поведение отличают млекопитающих; они особенно характерны для детенышей млекопитающих и для детей, позволяя им сформировать навыки, необходимые во взрослой жизни. Коммуникативные навыки являются очень важными для сохранения социальных групп. И, наконец, способность к различению характеристик воспринимаемых объектов не только помогает ориентироваться в окружающей среде и к ней адаптироваться, но и чрезвычайно важна для жизни в социуме, поскольку связана с различением тех сигналов, которые отражают чувства и иную значимую социальную информацию.

Основываясь на изучении доисторического, наскального искусства, Пфaйффер (Pfеiffer 1982, 1983) высказывает предположение, что наскальные изображения были тесно связаны с передачей представлений из поколения в поколение, обучением молодых представителей племени. Пфaйффер полагает, что в целях более эффективной передачи информации, необходимой для выживания и успешного участия в жизни первобытного социума, обучение молодежи обязательно опиралось на использование образов, поскольку они способны затрагивать эмоциональную сферу. Наскальные изображения были тесно связаны с драматическими ритуалами, в ходе которых происходили трансляция и усвоение знаний.

Работы Эллен Диссенейк, касающиеся эволюционных функций изобразительного искусства (Dissanayke 1992b, 1995), отражают влияние таких известных антропологов, как Александр Алланд и Джон Пфайффер. По мнению Диссенейк, в последние несколько веков роль искусства в качестве составной части повседневной жизни явно недооценивалась. Авторы, обсуждавшие ранее художественную практику, называли в качестве основных стимулов изобразительного творчества «игру, самопредъявление, исследовательскую активность, переживание удовлетворения и интереса, потребность в инновациях, изменении окружающей среды, удовлетворение потребности в порядке и целостности, снятие эмоционального напряжения, потребность в понимании, развитие ручных умений и т. д.» (Dissanayke 1992b, р. 10). Хотя Диссенейк признает, что вышеперечисленные потребности не обязательно могут удовлетворяться посредством изобразительного творчества, она считает его универсальным в том смысле, что оно затрагивает ведущие поведенческие механизмы, характерные для всех людей, и является отражением долее древних, унаследованных человеком от животных форм адаптивного поведения. Она считает, что в древности искусство было частью повседневной жизни людей; любой мог участвовать в пении, танцах, сочинять истории, изготавливать предметы декоративно-прикладного искусства и т. д..

По мере развития цивилизации искусства постепенно приобретали исключительное, привилегированное положение, что в конечном счете привело к появлению «искусства ради искусства», наиболее ярким выражением которого является модернизм. В своем определении искусства Диссенейк старается учесть то, как искусство воспринималось людьми в разные исторические периоды. Для модернизма характерно понимание искусства как высшей ценности и источника высших переживаний личности. Постмодернизм же рассматривает искусство как то, что принадлежит всем членам общества и окружает их каждый день (Dissanayke 1992a, p. 173).

Ведущим тезисом в работах Диссенейк является признание того, что изобразительная деятельность, наряду с игрой и ритуалом,  является очень значимым для человека поведенческим проявлением, которое она обозначает как «создание чего-то особенного». Они считает, что с эволюционной точки зрения желание «создавать что-то особенное» связано с двумя важными человеческими свойствами. Первое из них характерно также для иных видов животных видов и заключается в использовании определенных форм защитного поведения, связанных с определением в окружающей среде тех объектов, которые в чем-то исключительны, отличаются от других. Второе свойство характерно исключительно для людей. Оно заключается в способности проявлять такие реакции на внутреннюю или внешнюю ситуацию, которые выходят за рамки реакций бегства и борьбы. Эти дополнительные реакции связаны с приданием значимым объектам особого статуса, что предполагает эстетизацию и использование в ритуалах (Dissanayke 1995, p. 109).

«Создание чего-то особенного» связано с привлечением внимания к тому, что является для людей особенно важным. Это ярко проявляется в ритуальных практиках. В доисторические времена ритуалы играли важную роль в объединении представителей племени и передаче культурных ценностей и информации. Они также служили преодолению тревоги, возникавшей в неопределенных жизненных ситуациях. Те члены сообщества, которые принимали активное участие в ритуалах, как правило, успешнее выживали. Искусство было и остается важной составляющей любых ритуалов. Отсюда, если ритуалы важны для выживания, для него также важно искусство (Dissanayke 1992а).

Универсальная функция изобразительного искусства в разные времена и в разных культурах, таким образом, связана с биологическим, а затем, психологическим выживанием. Дополнительным подтверждением эволюционного значения искусства является врожденная чувствительность людей к прекрасному, удовольствие, которое они получают, занимаясь изобразительной деятельностью (чувственное удовольствие является одним из естественных способов закрепления адаптивного поведения),  а также те преимущества, которые связаны с участием в ритуальных церемониях.

Эволюционное понимание искусства в концепции Диссенейк имеет ряд уникальных положений и неоднократно обсуждалось в литературе. Одно из них заключается в мысли, что мы не имеем «гена искусства», но обладаем внутренней потребностью в «создании чего-то особенного», что ярко проявляется в художественной практике. Важным тезисом в ее концепции также является признание того, что занятия искусством и ремеслами способствуют преодолению стресса.

Нейропсихологические исследования подтверждают некоторые важные эффекты изобразительной экспрессии. Они, в частности, указывают на то, что изобразительная деятельность стимулирует развитие речи. Кроме того, она развивает творческие способности и навыки решения проблем. Важным следствием занятий изобразительной деятельностью также является переживание удовольствия и повышение самооценки. Даже при нарушении психических функций изобразительная деятельность может представлять собой «островок сохранных функций мозга». Гарднер (Gardner 1982) обнаружил, что за детализированную, реалистичную передачу объекта в рисунке отвечает левое полушарие мозга; правое же полушарие отвечает за передачу общих очертаний или формы объекта. Связь полушарий мозга с разными изобразительными способностями и взаимодействие между полушариями, необходимое для целостного, интегрированного, достоверного изображения объекта были исследованы на испытуемых, у которых имелись разные парциальные поражения мозга. Пациенты, у которых имелись органические поражения правого полушария мозга, создавали изображения со множеством деталей, но не могли соединить элементы в целостное изображение. Они также игнорировали левую половину листа. Те же пациенты, у которых было поражено левое полушарие, достаточно хорошо прорисовывали общие контуры изображения, но были не способны к передаче деталей. У  них также часто проявлялись речевые нарушения (Gardner 1982).

Как известно, апраксия, то есть нарушение разных практических умений, тесно связана с афазией, то есть, речевыми нарушениями. И те, и другие наблюдаются при поражениях левого полушария. Нейропсихологии Крис Фритт и Джон Ло (Frith & Law 1995) исследовали мозговую деятельность в процессе занятий рисованием. Используя томографию, они выявили, что в процессе рисования активизируются те отделы мозга, которые отвечают за распознавание и определение пространственного расположения предметов.

Нейрофизиолог Вильям Кельвин (Calvin 1996) показал, что люди склонны определенным образом связывать объекты восприятия, формируя целостные образы, а также связывать слова в целостные высказывания, ноты – в мелодию, шаги или иные элементы движения – в танец, а цвета, формы и линии – в изобразительные образы. Он считает, что определенные области мозга последовательно или одновременно взаимодействуют друг с другом, создавая некий паттерн общемозговой активности, а не функционируют изолированно друг от друга, выполняя какую-либо функцию, как это считалось ранее. Он указывает на то, что ручные и речевые умения тесно связаны друг с другом, и что развитие одних стимулирует развитие других.

Взаимосвязь между креативностью. Способностью к решению проблем и самооценкой исследовалась в работах Эрика Харма (Harm 1993), автора концепции нейронной модели визуального восприятия. Согласно этой модели, в процессе формирования ментальных образов (воображения) происходит активация тех же нейронных взаимосвязей, что и при восприятии внешних объектов. Фантазирование, то есть работа с внутренними, ментальными образами и их различение, тесно связано с изобразительными и творческими способностями. Сильвестер (Sylvester 1997, 1998) предлагает биологическое обоснование связи между изобразительным творчеством и самооценкой. Он полагает, что колебания уровня серотонина в мозге тесно связаны с качеством и уровнем самооценки. Высокий уровень серотонина коррелирует с высокой самооценкой и дифференцированной, контролируемой моторикой, в то время как сниженный уровень серотонина связан с неуверенностью и импульсивностью. Он приходит к заключению, что раннее вовлечение в занятия изобразительным творчеством благотворно сказывается на развитии разных мозговых функций, в том числе, способствует развитию навыков творческого решения проблем.

Дональд Хоффман (Hoffman 1998) предлагает свое объяснение того, почему занятия изобразительной деятельностью сопровождаются у многих переживанием удовольствия, связанного не только с оценкой хорошей визуальной формы. Он считает, что существует три вида интеллекта – визуальный, рациональный и эмоциональный. Также. Как люди получают удовольствие от участия в интеллектуальных дискуссиях (рациональный интеллект) или вовлекаясь в драматические действа или читая романы (эмоциональный интеллект), они могут получать удовольствие, активизируя свой визуальный интеллект в процессе занятий изобразительной деятельностью.

Существуют определенные циклы переживания удовольствия, связанного с изобразительной деятельностью, во время которых наблюдается повышение самооценки и заметное развитие мануальных навыков. Люди с серьезными нарушениями в развитии иногда обнаруживают выдающиеся художественные способности, примером чего может служить аутичный ребенок по имени Надия. Ее исключительные художественные способности были описаны Лорной Сейфе (Seife 1977).

Существуют свидетельства того, что художественные способности могут проявляться на фоне нарушения психических функций у ранее хорошо функционировавших взрослых. Клиническая психология пока уделяла мало внимания изобразительному искусству и арт-терапии. В работе Натана и Германа (Nathan & German 1998) перечисляются многие формы психотерапии, которые поддерживает Американская психологическая ассоциация, однако в этой книге нет упоминания ни об арт-терапии, ни об экспрессивной психотерапии искусством, ни о креативной терапии. В то же время, некоторые психологические дисциплины уделяют внимание важной роли визуальных искусств и искусства в целом для развития разных психических функций. Так. Психология восприятия, когнитивная психология и психология творчества располагают важными экспериментальными данными, подтверждающими такую роль. Такие авторитетные ученые, как Рудольф Арнхейм (Arnheim 1967, 1974) и Роберт Солсо (Solso 1994) указывают на тесную связь между визуальным искусством и познавательной деятельностью. Оба они указывают, что изучение природы познавательной деятельности помогает понять психологические механизмы, связанные с изобразительным творчеством, и наоборот, изучение психологических механизмов изобразительного творчества проливает свет на фундаментальные механизмы познавательной деятельности.

Арт-терапевт Роли Сильвер (Silver 1989, 1996) многие годы применяла изобразительные техники с целью изучения познавательных процессов у представителей разных клиентских групп. Паула Обенкс (Eubanks 1997) считает, что изобразительное творчество связано с «визуальным языком», активное использование которого помогает развивать вербальные навыки у учащихся массовых школ. Это особенно полезно для тех детей, у которых имеются нарушения речевой функции.

Михалий Сикзентмихалий (Csikzentmihalyi 1990, 1996) рассматривает изобразительное творчество как такую деятельнсоть, которая позволяет оптимизировать масые разные психические функции. Таким образом, несмотря на принадлежность к разным теоретическим школам и научным дисциплинам, психолог Сикзентмихалий и историк искусств Диссенейк высказывают весьма схожие мысли. Оба эти автора указывают на большое значение вовлечения человека в целенаправленную творческую активность, а также подчеркивают важную роль занятий изобразительным искусством для сохранения здоровья и психического благополучия. Оба эти автора также убеждены в том, что положительные эффекты творческой активности могут быть связаны с развитием разных навыков и креативным решением проблемных ситуаций.

Многие годы предметом исследований являлась взаимосвязь между психическим заболеванием и творческой активностью. На сегодняшний день имеются данные, подтверждающие наличие связи между психическими расстройствами и высоким уровнем творческой активности (Andreasen 1996, Janison 1993). Кроме того, подтверждена связь между ежедневной творческой деятельностью и неглубокими колебаниями настроения, в частности, циклотимией (Richards 1992). В то же время, нет данных за то, что творческая активность может вызывать такое заболевание как биполярное аффективное расстройство. Данные исследований указывают на то, что это расстройство имеет генетические корни (Barondes 1996, Janison 1993). Андреасен (Andreasen 1996) считает, что творческие способности и психические расстройства могут быть определенным образом взаимосвязаны, поскольку и то, и другое предполагает общие наследуемые признаки в виде некоторых личностных особенностей. Кроме того, вполне вероятно, что высокая творческая активность может приводить к экзацербации психического заболевания. В своей книге «Творчество и безумие» психиатр Альберт Ротенберг (Rotenberg 1990) утверждает, что высокая вовлеченность в творческую деятельность может даже препятствовать успешной терапии.

Хелен Ландгартен (Landgarten 1990) и Ренди Вик ( Vick 1998) приводят свидетельства того, как активные занятия изобразительным искусством провоцировали эмоциональные расстройства, либо предшествовали появлению психосоматических симптомов, в частности, головной боли. Таким образом, предположение, будто занятия изобразительной деятельностью могут негативно отражаться на психическом состоянии, не лишено оснований. Возможно, навязчивые переживания и обманы восприятия могут поддерживаться, благодаря их передаче в изобразительном творчестве. Также, «нагруженные» негативными переживаниями образы могут провоцировать неприятные чувства и ощущения, поскольку наши тело и психика реагируют на образы аналогично тому, как они реагируют на реальные объекты.

Приведенный обзор научной литературы позволяет заключить, что изобразительная деятельность, несмотря на риск некоторых негативных эффектов, обладает важными развивающими и психотерапевтическими функциями. Данные литературы о положительном влиянии изобразительного творчества можно было бы сформулировать следующим образом:

• изобразительная деятельность и иные виды творческой активности удовлетворяют одну из универсальных потребностей человека, которая тесно связана с эволюционным развитием, задачами биологической и психологической адаптации;
• коллективное или общинное творчество способствует укреплению межличностных связей, выживанию и здоровью представителей сообщества;
• изобразительная деятельность и игра способствуют развитию разных психических функций и качеств, таких как способность к тонкому различению признаков воспринимаемых объектов, речевые навыки и самопринятие;
• тренировка визуального интеллекта посредством создания и восприятия продуктов изобразительного творчества доставляет удовольствие, повышает самооценку и служит положительным подкреплением познавательной активности, связанной с визуальным интеллектом;
• занятия изобразительным творчеством служат решению проблем; в процессе такого творчества фантазии и представления могут быть объективированы, изменены, прояснены и затем испытаны в разных жизненных ситуациях;
• занятия изобразительным творчеством позволяют успешно функционировать людям с ограниченными познавательными способностями; более того, при некоторых поражениях мозга потребность в визуальном творчестве даже усиливается, что служит компенсации ослабленных или утраченных мозговых функций;
• связанное с изобразительной деятельностью визуальное мышление позволяет использовать методы оценки познавательных способностей и недостатков; при нарушениях речевой функции оно может выступать основой для альтернативных способов коммуникации;
• использование изобразительных приемов способствует повышению эффективности психотерапии, позволяя клиенту «создавать что-то особенное», подчеркивающее контекст и содержание психотерапевтической работы;
• изобразительная деятельность является одной из таких форм активности, которая способствует повышению качества жизни.

Перечисленные девять достоинств изобразительного творчества можно объединить в две общие группы. Первая группа достоинств служит успешной адаптации и развитию. Другая – служит лечению и реабилитации. И те, и другие достоинства могут иметь ценность для психотерапии. Анализ результатов научных исследований позволяет, по крайней мере, частично подтвердить две следующих, связанных с арт-терапией гипотезы:

• изобразительная деятельность имеет терапевтическую функцию;
• арт-терапевты предоставляют своим клиентам такие возможности, которые не предоставляют представители других психотерапевтических школ и специализаций.

Все это позволяет заключить, что профессия арт-терапии имеет под собой солидный эмпирический фундамент, а потому дальнейшие усилия по ее развитию представляются важными.

Литература:

• Alland, A. J. (1977) The artistic animal: an inquiry into the biological roots of art. New York: Anchor Books. 

• Alien, P. (1992) Artist in residence: an alternative to «clinification» for art therapists’. Art Therapy : Journal of the American Art Therapy Association 9, 1, 22-29. 

• Andreasen, N. (1996) ‘Creativity and mental illness: a conceptual and historical overview.’ In J. J. Schildkraut and A. Otero (eds.) Depression and the spiritual in modern art: homage to Miro. Chinchester: John Wiley and Sons. 

• Arnheim, R. (1969). Visual thinking. Berkeley, CA: University of California Press. 

• Arnheim, R. (1974) Art and visual perception: a psychology of the creative eye. The New Version. Berkeley and Los Angeles: University of California Press. 

• Calisch, A. (1982). Art therapy as a therapeutic tool in the intensification of group therapy. Art Therapy: The Journal of the American Art Therapy Association. 

• Calisch, A. (1992). The use of imagery and art therapy in conjunction with verbal treatment: advantages and implications. Unpublished Doctoral Dissertation. 

• Calvin, W, H. (1996). How brains think: evolving intelligence, then and now. New York: Basic Books. 

• Cohen, B. & Cox, C. (1995). Telling without talking: Art as a window into the world of multiple personality. New York: W. W. Norton. 

• Csikszentmihalyi, M. (1990). Flow: the psychology of optimal experience. New York: Harper Perennial. 

• Csikszentmihalyi, M. (1996). Creativity: flow and the psychology of discovery and invention. New York: Harper/Collins. 

• Dissanayake, E. (1992a). ‘Art for life’s sake.’ Art Therapy: Journal of the American Art Therapy Association 9, 4, 169-175. 

• Dissanayake, E. (19920). Homo Aestheticus: where art comes from and why. New York: Free Press.   

• Dissanayake, E. (1995).’Chimera, spandrel, or adaptation: conceptualizing art in human evolution.’ Human Nature 6, 2, 99-117. 

• Downer, S. M., Cody, M M, McCluskey, P, Wilson, P. D., Arnott S. J., Lister, T. A., Slevin, M. L. (1994) Pursuit and practice of complementary therapies by cancer patients receiving conventional treatment. British Medical Journal, 309: 86-89. 

• Eisenberg, D.M., Kessler, R. C. , Foster, C., Borlock, R. E., Calkins, D. R., Delbanco, T. L. (1993) Unconventional medicine in the United States. New England Journal of Medicine, 328: 246-252. 

• Eubanks, P.K. (1997) ‘Art is a visual language; Visual Arts Research 23, 1, 31-35. 

• Frith, C. and Law, J. (1995) ‘Cognitive and physiological processes underlying drawing skills.’ Leonardo 28, 3, 203-205. . 

• Gardner, H. (1982) Art, mind, and brain. New York: Basic Books 

• Harth, E. (1993) The creative loop: how the brain makes a mind. Reading, MA. 

• Hoffman, D. D. (1998) Visual intelligence: how we create what we see. New York: Norton. 

• Horowitz, M. L (1983). Image formation & psychotherapy. New York: Jason Aronson. 

• Jamison, K. R. (1993). Touched with fire: manic depressive illness and the artistic temperament. New York: Free Press. 

• Kimura, D. (1992) ‘Sex differences in the brain’. Scientific American 267, 3, 119-125, 

• Kohut, H. (1971) The analysis of the Self. New York: Int. University Press. 

• Kramer, E. (1958). Art in a children’s community. Springfield, IL: Charles C. Thomas. 

• Landgarten, H. (1990)’Edvard Munch: An art therapist viewpoint.’ Art Therapy. Journal of the American Art Therapy Association 7, 1, 11-16. 

• McNiff, S. (1988) Fundamentals of art therapy. Springfield, II: Charles C. Thomas. 

• Nathan, P. E. and Gorman, J. M. (eds.) (1998) A guide to treatments that work. New York and Oxford: Oxford University Press. 

• Pfeiffer, J. E. (1982) The creative explosion. New York: Harper and Row. 

• Pfeiffer, J. E. (1983) ‘Was Europe’s fabulous cave art the start of the information age?’ Smithsonian 14, 1, 36-45. 

• Pinker, S. (1997a) ‘Against nature’. Discover 18, 10, 92-95. 

• Pinker, S. (1997b) How the mind works. New York and London: Norton 

• Rothenberg, A. (1990) Creativity and madness: new findings and old stereotypes. Baltimore, M. D: Johns Hopkins University Press. 

• Rubin, J. (1984) The art of art therapy. New York: Brunner-Mazel. 

• Seife, L. (1997) Nadia: a case of extraordinary drawing ability in an autistic child. New York: Academic Press. 

• Solso, R. (1994) Cognition and the visual arts. Cambridge, MA: Massachusetts Institute of Technology Press. 

• Silver, R. (1989) Developing cognitive and creative skills through art: programs for children with communication disorders or learning disabilities, 4th ed. New York: Ablin Press. 

• Sylwester, R (1997) ‘The neurobiology of self-esteem and aggression’. Educational Leadership 54, 5, 75-79. 

• Sylwester, R. (1998) ‘Art for the brain’s sake’. Educational Leadership 56, 3, 31-35, 

• Ulman, E. and Levy, B. (1975) ‘An experimental approach to the judgment of psychopathology from paintings.’ In E. Ulman and P. Dachinger (eds.) Art therapy: in theory and practice. New York: Schocken Books. 

• Vick, R. (1998) ‘Creative interchange’. American Art Therapy Association Newsletter 31, 3, 8-9. 

• Winnicott, D. W. (1971) Therapeutic consultations in child psychiatry. New York: Basic Books.

Сведения об авторе: Эбби Келиш – профессор, директор программы экспрессивной терапии искусством в Университете Луисвилла (шт. Кентукки, США), автор многочисленных публикаций по психологии и арт-терапии.

Статья предоставлена: ИНОВИДЕНИЕ — Выставка творчества душевно иных

 

---

---